Автор Джесс Фьюри
1.
Одуряющий запах цветов плыл в воздухе – сладкий, густой. Римарр почесал нос и чихнул… задумчиво усмехнулся: старый друг, аллергия. Мелкие такие бутончики, немногим больше крупинки – собранные в огромные, с пару кулаков в обхвате, грозди. Белые. Поляна казалась засыпанной снегом и почти напоминала саму же себя - зимой. Зиму Римарр любил больше, чем лето, короткое, жаркое, волной накрывавшее Стеллар – и не только из-за болезни. Местные зимы были жесткими – холодными, долгими - временем резким и к компромиссам не склонным, ни для кого. Зима всех в равной степени испытывала на прочность: одаренных и нет, Лордов и пехотинцев, лагерную обслугу и шлюх, мужчин и женщин, детей и зверье. Оружейников – таких (и не таких) вот, как Римарр. Сильные выживали, слабые – шли на слом. Стеллар - дарксайдерская планета - словно сам жил в системе ценностей своих обитателей… Завоевателей. Первопроходцев.
Римарру это нравилось.
Быть сильнейшим, быть лучшим – единственное, ради чего стоит жить… Сражайся или умри. Он вырос среди носителей этой культуры, впитал ее в себя – по праву происхождения и сродства, выжег в душе кровоподтеками детских драк и – забыл уже сколько раз – вкусом бессильного унижения и клокочущей злости; пронес через миры и десятилетия. Сравнивал с сотнями других обычаев и культур. Мерял этими мерками окружающих – всех. Сильный? Или ходячий мертвец?
И, в конечном счете, осел на планете, которая не позволяла мертвецам долго задерживаться на ногах.
- А я ххачу а-атлить! – судя по звукам, пара-тройка будущих трупов как раз намеревалась пройти мимо места его уединения. Римарр поддернул штаны и тихонько раздвинул усеянные желтыми «сережками» ветки куста – да, точно: трое. Двое парней и девчонка – черная одежда, короткие боевые сапоги, тусклый черный металл брони. У девушки темными были еще и волосы – коротко стриженые, топорщащиеся в разные стороны. Лорды и Леди – ммать их… лет по семнадцати максимум, упившиеся до такого состояния, что не чувствуют даже дороги – не то, что его присутствия. Один из ситов запутался в плаще, неуклюже рухнул на землю… Леди, пошатываясь, замерла на месте, фыркнула, зажимая рот перчаткой, потом начала хохотать в голос. Второй парень попытался воспользоваться ситуацией и запустить ей руки в штаны – почти успешно, потом девушка дернулась поднимать упавшего, споткнулась о его ноги и грузно перекатилась через плечо. Села, обалдело потрясла головой и продолжила ржать – вытирая рукавом глаза и отмахиваясь головой и руками от пытавшихся ей помочь Лордов. Пока те не плюнули, и не ушли – обнявшись и завывая про задницы твиллечек с Рилота – прочь.
Недоучки… Хотелось сплюнуть, но он удержался. Компания молодых отморозков, которым лишь несвоевременная смерть Мастеров выдала право быть Лордами. Что они, по сути, умели? Трахаться да пить. Драться – по кабакам в основном, в боях их группы – не представляющее ценности пушечное мясо, швыряемое в самое пекло, зачастую редели процентов на девяносто. «Ситы». Всей-то радости – что родились одаренными.
Леди, наконец, отсмеялась и встала, еще раз протерла лицо перчаткой, взъерошила волосы… И круто развернулась на месте, на ходу срывая рукоять меча с пояса. Настороженный взгляд – сквозь куст, прямо на Римарра, желтовато-серые глаза сузились в хищный прищур:
- Кто тут?
Выходить ему пришлось осторожно – совсем не хотелось, чтобы бешеная девчонка, оказавшаяся совсем не пьяной, как изображала в компании раздолбаев-дружков, выпустила одному отдельно взятому оружейнику наружу кишки. Впрочем, при виде расцарапанной ветками бесцветной физиономии Леди слегка расслабилась – чуть дрогнули пальцы на рукояти меча, и на лицо наползла усмешка:
- А.
Узнала – не Римарра: группу, к которой он относился – не-форсъюзер и не боец: снабженец, трактирщик, может быть - пилот… Оружейник читал по лицам легко, отчасти помогала природная наблюдательность, куда больше – многолетняя упорная практика ее применения. В сравнении с тем, что позволяла Сила, она казалась ничтожной… в юности это вызывало у него отчаяние, переросшее с годами в спокойную злую улыбку. Ширившуюся раз от раза – с каждым из ситов, самонадеянно думавших, что в присутствии неодаренного можно позволить себе прекратить контролировать мимику и выражение глаз.
Нет способностей к Силе? Ну и не надо. Нечего горевать – разовьем то, что есть.
Девушка между тем тихонько вздохнула, меч – деактивировала и вернула на пояс. Снова машинально взъерошила волосы, смерила оружейника взглядом и буркнула – без презрения и беззлобно, негромко, больше сама для себя:
- Нечего по кустам шамонаться. Ведь и прирезать могла…
Отвернулась и побрела прочь, по колено в белой цветочной пене. Крохотный клочок черного посреди летнего безумия Стеллара. Римарр почесал кончик носа и тоже почему-то вздохнул. Лето… будь оно проклято. И природа, стремящаяся наверстать-надышаться за месяцы холодного оцепенения под покрывалами снега.
А девочка – ничего. Занятный объект на изучение намечается… если не погибнет, конечно, в ближайшем бою. С учетом того, что аванпост их на развлечения не богат – ему будет, пожалуй, жаль.
***
- Фффых!!! – Римарр притворил за собой дверь и тщательно стер рукавом стекающую по морде воду. Ну и ливень… Струйки в тот же момент снова зазмеились по лбу и щекам – сочились из мокрых, сосульками налипших волос. Одна из назойливых капелек повисла на кончике носа… птьфу, гадость какая – он безуспешно потряс головой, а потом хмыкнул и снял ее пальцем.
Хорошая такая погода, даром что лето. Уже начало осени – уточнил Римарр и подергал мокрые завязки плаща. Затрахаешься теперь, расплетая намертво затянувшийся узел... Дождь он тоже любил – правда, не столь стихийный. Более тихий и частый, неброский, готовый изливаться из туч несколько дней подряд, промачивая землю основательно и надежно. А тут – словно бочонок холодной воды на голову вылило разом. И одежда промокла насквозь, даже те части, что были скрыты броней - он всегда таскал на себе дешевенькую, но крепкую. Оружейное дело, конечно, считается ремеслом почти мирным, но лишняя защита от бластерного разряда или ножа черезмерно привередливого заказчика-пехотинца еще никому не вредила; да и случайный удар светового клинка какого-нибудь мимопроходящего Лорда доспех мог ослабить и задержать. Броню и бластер, и пару ножей, и короткие сапоги – боевые, стандартные; плащ серо-стального цвета… под дождем ткань стала, скорее, черной – почти как у ситов. Если бы жизнь сложилась иначе – обошлось бы без всяких «почти». Если бы…
Римарр пожал плечами и выпутался из мокрых штанин. Нечего горевать о том, что только могло бы быть – если. Нечего… да вот только подступает иногда к горлу стылая безнадежность, и, словно проснувшись, вглядываешься в собственный дом. Впитываешь и ощущаешь. Холод и сыроватую пустоту во время дождя, убогую обстановку, покрытый разводами грязи пластик окон. Продавленную кровать, невымытые чашки с тарелками, скопившиеся по углам. Пушистый клетчатый плед – купленный им давно на Корусканте, вытершийся и выцветший, превратившийся в тонкую блеклую тряпку. Кастрюлю с присохшей к донышку кашей, которую он три дня не может доесть – несмотря на паскудное чувство голода, прочно угнездившееся в кишках. Дом… крохотная, заляпанная жиром и копотью кухня, крохотная же комнатка, совмещенная общим выходом с мастерской. Обиталище неудачника. Даже пьянчуга Хэллер, и тот живет лучше. Невзирая на стерву-жену, переспавшую с половиной Ордена, и круглосуточное потребление виски, разбавляемого для экономии техническим спиртом и всем, что горит!
Кожу содрал с костяшек. И на стене – там, куда пришелся удар, треснула краска. Глупо, ага… Переодеться в сухое и сесть за работу, и больше не думать. Ни о холоде, ни о дожде, ни о пьянице-конкуренте, которому при рождении - повезло. Куда больше, чем Римарру, сыну Лорда Дарсена, четвертого из военных советников Повелителя Ситов. И Леди, избранной некогда Дарсеном в жены – не поймешь уже: из-за отца, входящего в ближний круг Темного Лорда, или же по причине неяркой, но запоминавшейся красоты – стертой задолго до рождения Римарра бесконечной чередой выкидышей и мертворожденных детей. В которой оружейник оказался одиннадцатым - и единственным выжившим. Отклонением от нормы. Уродом.
Кашу он есть не стал – ограничился куском хлеба, да и то больше, чтобы зажевать глоток разведенного – нужно согреться, два к одному - спирта: пил Римарр редко, более цивилизованных алкогольных напитков в доме не оказалось. И отправился в мастерскую – приводить к рабочему состоянию пару виброкастетов, нагрудник наемника, небольшой стационарный бластер… что там еще оставалось? Неважно… С виброкастетами-то он быстро покончит: «Черка», Римарру ли не знать продукцию родной фирмы?.. хоть занимался он холодным оружием всего лишь год-полтора, больше привлекали легкие бластеры и системы защиты. Но молодому выпускнику – пускай престижного столичного Университета, пускай сто двадцатому в курсе и с золотой характеристикой профессоров – приглашенному на работу в огромный концерн, быть разборчивым не к лицу. Особенно в первое время… впрочем, продолжалось оно недолго – родители действительно позаботились дать ему хорошее образование. Лучшее из возможных.
А Римарр выбрал своей профессией разработку вооружения. Как же иначе? С Силой или без Силы – неважно – он вырос в государстве, ведущем войну. В культуре, жившей войной – древней гордостью истребляемого и раз за разом воскресающего народа, памятью о коррибанских гробницах и могучих кораблях Золотого Ситского Века, способных разрушать звезды, о независимости Фридона Надда – основавшего свое собственное государство, лишь бы не подчиняться ни джедаям, ни ситам; о победной ухмылке Экзара Кана на Оссусе и дерзости Улика Кель-Дромы, походя захватившего столицу Республики… Так что осознание того факта, что ему незачем, не имеет смысла, да и более того: нежелательно возвращаться в столицу и даже в Империю вообще - значения не имело. Точно так же, как не имело значения, что их Орден не связывало с Великими Лордами прошлого ни расовое родство, ни преемственность обучения. Просто – несколько столетий назад кучка ренегатов-джедайцев украла дарксайдерский голокрон. Просто… мальчишка-Римарр, семнадцатилетний юнец – только-только из колледжа, невысокий, беловолосый, с остренькими чертами лица – твердо знал, с чем связана его жизнь. Техника – и война, наравне.
- …! И, …, смотри чего делаешь, уродец рогатый!!! – судя по шуму, раздававшемуся на улице, визитеров было не больше двух – девушка, что-то выговаривавшая своему спутнику, и тот самый «уродец рогатый», на которого она беззлобно ворчала. Еще были звуки падения – средних размеров предмет?.. предварявшие нецензурную речь, и шаги по крыльцу. Следовало ждать звонка – точно, заверещал зуммер, и Римарр поспешил открыть дверь, чтобы поменьше «услаждать» свои уши мерзкими трелями. Ситы, наверняка – клиентов из Лордов у него не водилось, не доверяли неодаренному починку оружия и доспехов, но безденежная молодежь иногда забегала попользоваться инструментом и верстаком за грошовую плату - все лучше, чем ковырять покалеченную броню у костра на коленке.
- Здравствуйте, - надо же: давешняя девчонка. Ну, не давешняя, конечно – месяца полтора как прошло – но та самая: простоватая румяная морда и волосы растрепаны на макушке. А поздоровалась не она – молодой, довольно симпатичный забрак, которого Леди без малейшей застенчивости обнимала за талию. Отсалютовала оружейнику зажатой в перчатке бутылкой: содержимое вспенено – понятно теперь, что за звуки падения доносились из-за двери; и проскользнула внутрь мастерской. Спутник ее вошел куда тяжелее, пошатываясь – нагрузился, похоже, изрядно; впрочем, пили в лагере много, в короткие передышки между миссиями бойцы - что пехотинцы, что ситы – с одинаковым энтузиазмом алкоголем снимали нервное напряжение вместе со страхом смерти. А уж эти детишки войны трезвыми вообще бывали только в боях.
- Пятерка за первый час, три – за последующие, - Римарр кивнул в сторону свободного верстака, предусмотрительно поставленного подальше от собственного – на другом конце мастерской. Хотя до сих пор желающих расплатиться с оружейником ударом меча вместо кредитов не находилось… Но, рано или поздно, кого-либо из клиентов должна была осенить сия замечательная идея – и Римарр предпочитал оказаться в этот момент на расстоянии большем длины клинка.
А при удушении и прочих шуточках с Силой - есть время на пару выстрелов.
- Мы знаем, - тряхнул волосами Лорд… как же его? Имя юнца все время вылетало из головы, хотя рогатый ситеныш относился к постоянным клиентам и периодически забредал починить свою завалящую амуницию. А вот у девушки – Римарр не без интереса отследил процесс лапания забрака, плавно переросший в передачу молодому Лорду остатков спиртного, сосредоточенное знакомство с инструментами и работу – броня была много лучше. Хорошая такая броня для подержанной среднего уровня, многократно – и аккуратно – чинившаяся. Перепаханная слегка только выстрелом… поправимо.
«Разбирается», - вынес для себя краткий вердикт Римарр, и с некоторым сожалением вернулся к починке второго виброкастета. Излишнее любопытство до добра не доводит, особенно в Ордене – так что куда разумнее заниматься своими делами, и только исподтишка наблюдать. Ловко ли Леди управляется с инструментами и как быстро опустошает бутылку ее патлатый и рогатый дружок.
Айген? Или Айетт? В общем, какое-то типично забрачье имя. Нет смысла запоминать.
***
В двенадцать родители отправили его в колледж. В столицу Республики. Он был уже достаточно большим, чтобы не разболтать – а легенду ему состряпали тоже лучшую из возможных. Римарр даже месяца полтора прожил на «якобы-родине»: планета походила на метрополию, но все равно ему не понравилась. Понравилось – уехать из дома, и понравился Корускант. В Империи было бы безопасней? – не факт. Желающие «достать» Лорда Дарсена через сына могли найтись куда вероятней, нежели кто-то проявляющий любопытство к происхождению очередного неодаренного иммигранта в задыхавшемся от перенаселения мире. А образование в Республике было лучше – Империю строили ренегаты и потомки отступников – окраинные, малоизвестные и недовольные официальными властями миры становились колониями и аванпостами… Хорошо для войны, но слишком уж далеко от крупных научных центров и академий. Сокровищниц знаний и лабораторий, музеев и библиотек. И слишком близко к той жизни, которая была Римарру недоступна, и о которой ему следовало – ради собственного же блага – забыть.
Два подростка сцепились на улице. Лет четырнадцати, может, даже моложе – чьи-то дети, чьи-то ученики. Сопливые еще… гхм, ситы, но Римарру они кажутся очень взрослыми и солидными. У одного пробиваются усики, другой – рыжеволосый и веснушчатый – разворачивается лицом к окну: на щеке пузырится округлый, едва заметный неровный шрам, выбритые виски оплетает темно-бордовая, затейливая татуировка. Ругаются уже минут пять, начало ссоры он пропустил, только когда голоса взлетели настолько, что даже сквозь транспаристил начали доноситься разборчивые слова – бросил кубики и залез с ногами на подоконник. Благо, они широкие… Мальчишка с усами – часто встречающийся в столице типаж: черноволосый, высокий, худой – говорит сейчас тихо, Римарр не слышит – ни интонаций, ни слов. А вот рыжего эта речь приводит в состояние бешенства, он бросается на обидчика с кулаками, тот уворачивается – быстро, легко, почти танцуя на мостовой. Короткая потасовка… рыжий неожиданно ловко отскакивает, из рукояти – появившейся в его ладони будто из ниоткуда - с легким шипением выходит наружу алый клинок... и…
- Что ты делаешь, Ремми? Слезай оттуда!
- Мама! Они дерутся!!!
… и под ворчание матери, и ощущение придерживающего его за рубашку сгустившегося пространства – за время, пока Леди Магда быстрым шагом пересекает комнату и, только мельком взглянув на рыжего, зажимающего ожог на плече, и черного, судорожно пытающегося вдохнуть, корчась на терраклите, снимает его с окна:
- Мама, а когда у меня будет меч?
Мать… единственная, с кем он общался за эти двенадцать лет. Собеседник, воспитатель, родитель… целый мир, сгустившийся до одного человека. Единственная – если задуматься – за всю жизнь. Нет… в колледже его не дразнили, не пытались обидеть или побить – не то что ровесники-ситы. В колледже все были на равных, просто сам он к себе никого не хотел подпускать ближе определенной черты. Не из-за тайны; тайну Римарр научился хранить походя и легко - так, словно и вправду не было в его детстве ничего, кроме напыщенного чванливого городка, претендовавшего на звание центра провинциальной системки. Ни запаха гари в плащах приходивших к его отцу Лордов, ни ребятишек с мечами, сражавшихся с яростью взрослых – жестоко, до победы или смерти… или вовремя подоспевших родителей и Мастеров.
Просто люди были – чужими. Его сверстники были чужими – выросшие в иной культуре… Культурах, но для Римарра они сливались в одно. Аморфную массу, позволявшую однокашникам оставаться детьми – безмятежными и счастливыми, способными радоваться по пустякам или почитать за трагедию плохую отметку в табеле. Радости и печали, стремления и мечты… споры, чья игровая приставка новее и круче – в классах начальных; глянцевые журналы с ночными клубами – в околовыпускном. Чуть менее примитивно – в студенчестве: юноши пылкие с глазами горящими влюблялись в сокурсниц и писали им дрянные стихи, молодые революционеры на шеях богатых мамы и папы сотрясали воздух громкими словесами. Слова, слова и слова… ниже средних уровней города они никогда не спускались, зато доподлинно знали – как изменить мир. К всеобщему покою и счастью. Все это было слишком неважно и несерьезно. Слишком неглубоко. Уровень насекомого-однодневки, бездумно перепархивающего к цветку от цветка – весело и легко.
Говорить с ними Римарру было не о чем.
- Я все. Сколько с меня? – девушка, наконец, завершила работу. Оружейник взглянул на часы – два-десять в стандартных? – ладно, пусть будет восемь кредитов. А сработано… ничего. Не то, что у некоторых. Понятно, что не столько за счет умения, сколько грамотно вовремя применена Сила… то самое, из-за чего ему лично по меркам ситского общества никогда не достичь высокой степени мастерства. Вообще – мастерства. Вот если бы у него был одаренный помощник…
Римарр даже застыл на пару секунд: Тьма, над мыслью-то следовало подумать, причем хорошо. Девушка между тем выложила пару бумажек на верстаке и, нагнувшись, взглянула в лицо товарищу – тот, прикончив бутылку, но не починку брони, задрых, прислонившись рогами к стене.
- Будете доделывать за него, Леди?
- Джесс, - отрывисто представилась девушка и тихонько вздохнула. - Вот еще… сам пусть очухивается и чинит. Кэмми… Кэмм… Тьма подери, Кэмм! просыпайся…
Точно - Кэммет. Не Айетт.
- Бы… ээ… Джссс…ссерайн.
- Вот урод! – Леди выпалила это неожиданно резко, сопроводив коротким тычком носком сапога забраку под ребра, так что оружейник, с иронией приглядывавшийся к происходящему, внезапно задумался: Джессерайн – Джесс? Дочка пьянчужки Хэллера? Вот уж поистине интересно.
Заодно и понятно, почему девчонка относительно ловко управляется с инструментом. Хэллеровские гены. Тесен мир, особенно Стеллар. О любом – даже о незнакомце – память услужливо подкинет как минимум пару-тройку забавных фактов. Вот и на Джесс во внутреннем классификаторе Римарра тут же отыскалась начерно забитая карточка: дочка пьянчужки Хэллера – интересно, к папочке почему тогда не пошла со своим доспехом? – не терпит свое полное имя и на весь лагерь известна дрянным характером и способностью ввязываться в любую драку и… ничего больше.
Тем временем девушка исхитрилась поставить своего товарища на ноги и закинуть его безвольную руку к себе на плечо. Собиралась, похоже, недолго думая, тащить его на себе…
- Вам помочь, Леди Джесс? – оружейник осекся сразу же, мысленно проклиная себя за длинный язык: а ну как девчонка сочтет его фразу за оскорбление? Римарру ли не знать возможной реакции – воину-ситу, Леди, тут еще длинный хвастливый список имен прибавить: родителей-мастеров, порубленных неприятелей, посещенных планет - какой-то неодаренный задохлик помощь осмелился предложить. Но та лишь ухмыльнулась в ответ:
- Да справлюсь. Не в первый раз… - поправила на плече руку своего спутника и выдохнула философски. - И не в последний небось…
***
В «Черке» ему понравилось. Работа была интересной, оклад – приличным, а начальство с коллегами… достаточно быстро почувствовали незримую стену, которую Римарр очертил между собой и всеми остальными живыми. Корпоративные вечеринки и прочая восторженная сопливая муть для «молодых-энергичных» в этой компании были вообще не в чести, перспективных специалистов предпочитали кормить не лозунгами, а материально. Частные же попытки втянуть его в не относящееся к работе общение быстро сошли на нет. Слишком молчаливый, слишком бесцветный, слишком замкнутый… сам он себе иногда напоминал невидимку или чертежного дроида. Впрочем, с дроидами коллеги, фонтанирующие непонятным ему желанием разговаривать ни о чем, тоже иногда пересмеивались и шутили.
В общем, жизнь легла в уютную колею. Римарр просто поплыл по течению, отмеряя месяцы марками новых моделей бластеров, интересными техническими наработками или маленькими безделушками, наподобие забавных скульптурок из бронзы или мягкого пледа, которыми он украшал свой незатейливый быт. И редкими сеансами связи… очень редкими, с максимальными предосторожностями – строго один раз в году, в день рождения Леди Магды.
Пока на его терминале не замерцал сигнал входящего вызова.
Новости Римарр выслушал молча, с непроницаемо-каменным выражением на лице. Героическое самообладание было здесь не при чем - в присутствии Лорда Дарсена он просто терялся. Не то чтобы боялся отца: это ушло вместе с детством, но временно расставался со способностью выражать свои мысли и чувства. Кивнул, даже сумел выдавить из себя слова благодарности… Формальность на тот момент, хотя позже, годы спустя, он и в самом деле проникся ровной признательностью: Лорд Дарсен, не любивший и не замечавший своего отпрыска, все-таки счел своим долгом сообщить ему о смерти матери лично и в тот же день.
И – нажал клавишу сброса соединения. Не пил и, по сути, не горевал, просто, не включая светильников, сидел и смотрел в окно. Вспоминал.
Большинство заходивших к ним Лордов смотрели на него с отчетливо читавшейся на их лицах брезгливостью… и чуть менее явственными оттенками любопытства и еще каких-то эмоций. Римарру в их присутствии делалось неуютно, матери – тоже, так что, в конце концов, звук зуммера у входной двери стал для него сигналом подхватывать свои книжки и рысью перебегать к себе в комнату из гостиной.
Исключение – на весь Орден – оказалось одно. Видимо, именно потому Римарр, шестилетний тогда мальчишка, запомнил. И самого сита – худощавого, высокого и седого, с длинными волосами, утянутыми в хвост на затылке, и внимательным взглядом зеленоватых, чуть выцветших от старости глаз. И подслушанный разговор… уже после того, как Лорд – неторопливо и как-то надежно положил ладонь ему на плечо, всмотрелся в лицо… серьезно, без тени презрения и насмешки, а потом легко поднялся с колена и вернулся в одно из мягких стоявших в комнате кресел – «Ну все, сынок. Иди играй…» Мать, нервно покусывала губу, сплетала и расплетала пальцы сложенных на коленях рук.
- Вы… возьметесь обучить Ремми?
- Нет.
- Лорд Сэйджер, прошу Вас… - и, заметив, что старик готовится подняться из кресла, судорожно, почти без пауз, заторопилась. - Я знаю, что у Вас есть уже ученик, но Ремми не отвлечет на себя много внимания, Вы ведь уже не ездите в миссии, он будет жить здесь и приходить к Вам по вечерам – или утром, как Вам будет удобно, он не будет обузой, только Вы сможете его выучить, пожалуйста, если нужно как-нибудь компенсировать…
- Я не учу за деньги, Магда. И не стану обучать Римарра, - Лорд отвечал с резкостью, исключавшей возможность дальнейших споров – но мать, казалось, и вовсе не обратила на это внимания. Только – стала говорить медленней, столь же жестко и четко, как ее собеседник.
- Я отдам все. И сделаю все – лишь бы мой сын получил возможность быть Лордом.
Сэйджер вздохнул:
- Я понимаю твои чувства…
- Вы??? – женщина рассмеялась, тихо и с дерзкой горечью, недоверчиво покачав головой… - Это Вы-то?
- Я не чадолюбив, девочка, - сит все-таки поднялся, но не пошел к выходу – стал за спинкой кресла, в котором сидела Леди. И почти так же, как пару минут назад Римарру – даже чуточку мягче - положил ей на плечо руку. - Но и в маразм, по счастью, не впал. Сколько раз Дарсен предлагал тебе избавиться от младенца? Пять или десять?
- Больше, - по губам матери скользнула тень улыбки. - Это неважно.
- Потому что у твоего мужа есть еще несколько – на стороне, - Сэйджер дождался, пока Леди кивнула. - А Римарр – твой единственный сын.
- Да. И других уже точно… не будет.
- Дарсен сказал?
- Медики.
- Тогда – научись принимать его таким, какой есть.
Леди снова покачала головой, на это раз – упрямо и зло.
- Римарр неодаренный, Магда. Мое обучение этого не изменит. Ни я, ни ты, ни кто-то еще не смогут этого изменить.
- Нет!
- Да, - у двери Сэйджер обернулся. Посмотрел, подумал, добавил. - И чем раньше ты это признаешь, тем лучше. Больше возможностей обеспечить будущее мальчишки. Отправь его учиться в Республику. Или в одну из колоний – неважно, в любое место, где твой сын не будет чувствовать себя ущербным среди нормальных. И где другие не станут воспринимать его забавной зверушкой. Генетическим дефектом, уродцем.
- Дарсен…
- … оплатит. Хоть Корускантский Университет. На свой лад он привязан к вашему сыну, да и к тебе тоже. Иначе бы давно свернул ему шею. Но Римарр для него никогда не будет… - старик поколебался, подбирая подходящее слово, - наследником. Всего лишь…
- …экзотической домашней зверушкой, - невесело закончила женщина. - Я поняла Вас, Лорд Сэйджер.
Римарр так и не понял, услышал ли старый сит последнее, что выдохнула ему уже в спину сидящая в кресле мать:
- Спасибо.
На следующий день – как обычно – отправился на работу. Жизнь снова вошла в привычную колею - если брать только зримую ее часть. Работа, дом, дом, работа, неброский ресторанчик неподалеку – еженедельно, визит к проверенным-чистым шлюшкам (потребности есть потребности) парой кварталов ниже – раз в полтора месяца…
А через два года – за вечер собрал необходимые вещи (плед вошел в этот список, а безделушки – нет), отправил с домашнего терминала в канцелярию «Черки» заявление об уходе и с него же – никаких персональных контактов, очень… не напрягает, выкупил себе билет на корабль. Первый в последовательности маршрутов, которая должна была доставить его обратно в Империю.
Домой.
2.
Зззззззз… бздынь… бип-бип-бип… бздынь… зззззззз… - звонок не умолкал, и Римарр, поморщившись, заставил себя натянуть только что сброшенные рубаху и сапоги. С неудовольствием поглядел на броню, а после махнул рукой и потащился к двери: не повезло. Лечь бы на полчаса раньше, загасить свет… глядишь, и не начали бы ломиться в его мастерскую припозднившиеся заказчики. Машинально потянулся к замку… сам себе усмехнулся – стоило ли (и пяти лет на Стелларе не прошло, да?) устанавливать позавчера камеру, чтобы, не глядя в нее, отворять дверь? Обернулся, уловил на крохотном мониторчике ставшую уже знакомой фигуру - снова усмехнулся невольно: конечно, кого же еще могло принести в два пополуночи – ситы. Пехота – та все-таки понимает, что оружейникам иногда нужно спать.
Один сит. Конкретный.
- Леди… - «Джесс, что Вас привело в такой поздний час… то есть чем могу быть полезен» фразу он не стал завершать, не дали. Девушка – за четыре года с момента их первой встречи Джессерайн изменилась мало: стала лишь немного крупнее и шире в плечах, похоже, папашины гены себя проявляли, этак лет через десять будет ходить по лагерю лишь чуть смягченная хэллеровская копия – перебила, привычно и цепко переходя сразу к делу:
- Я решила… в общем, согласна. Предложение ведь все еще в силе? – криво и вымученно ухмыльнулась и быстро кивнула сама себе. - Завтра тогда схожу к Гриффису, оповещу.
Оружейник тоже кивнул. Слов подходящих как-то не находилось – не то, что все эти годы, когда он уламывал Джесс перейти к нему в компаньоны – не только ее, но прочие годные к ремеслу юнцы отвечали ему таким презрением, что на втором или третьем Римарр бросил свои попытки.
Джесс – та просто сказала:
- Я воин. Не оружейник.
И, сочтя эту фразу удачной, иных уже не искала. Стандартный вопрос, стандартный ответ… формальность? – скорее, маленький ритуал заместо приветствия. Римарр к тому моменту собрал уже всю доступную информацию, и понимал – бешеная девчонка куда скорее согласится свернуть себе шею прямо на месте, не дожидаясь любого из тех боев, в которые посылали ее и ее товарищей, нежели откажется от статуса воина.
Последняя из сэйджеровских учеников.
История недоучки – одна из сотен таких же, всей-то разницы: известные имена. Сэйджер, Хэллер, Эльтейн… В остальном – заурядно. Рано умерший Мастер, слишком преданная ему ученица. Что тоже часто случалось, что бы ни говорили о ситах в Республике. Одни из них были сами готовы (или же не готовы; все, что от них тогда оставалось, весело пожирал погребальный костер) прикончить своих наставников, другие – такие, как Джесс – месяцами выгребали дерьмо за беспомощным стариком. Или с ополоумевшими от ненависти глазами срывались в бой с убийцами Мастера - не важно, были у них какие-то шансы после этого остаться в живых или нет. Пропаганда враждебного государства называла имена первых, не замечая вторых… пропаганда – она всегда избирательна.
У джедаев, у ситов, на уровне планетарных властей… Римарр пожал плечами, закрыл за будущей напарницей дверь и отправился в кухоньку заваривать чай. Спать уже не хотелось, напротив – пришла откуда-то бодрость, даже некое бледное подобие эйфории. Завтра то, о чем он впервые подумал еще четыре года назад… забавно: как раз наблюдая за тем, как работает Джесс. Фаталисты бы сказали: судьба. Причем здесь судьба?.. просто попробуй отыскать сита, готового согласиться ходить в помощниках у неодаренного. Да еще и такого, чтоб не из жопы руки росли. За хэллеровской дочуркой стояли хотя бы гены… И – довольно неплохие способности. Сэйджер в ученики абы кого не брал, окажись старик чуть покрепче – было бы имя Леди Джессерайн у Ордена на слуху не только из-за скандалов и драк. Что ж… цинично так говоря: как повезло оружейнику, как не повезло Джесс. Со смертью учителя девочка оказалась никому не нужна, а для него теперь жизнь изменится к лучшему - если они сработаются, конечно.
Римарру почему-то казалось: сработаются. Хотя о дрянном характере Леди по лагерю уже легенды ходили. Пьет больше папочки, слово криво скажи – кинется в мордобой, ни одного более-менее симпатичного Лорда мимо не пропускает (дурная наследственность с обеих сторон), этого удушила, этому нахамила, самого Гриффиса не боится, а Честному Интенданту (тут уже он не выдержал, фыркнул под нос, едва не захлебнувшись при этом горячим чаем) Иивашу прямо посреди канцелярии яйца пообещала отрезать и в ботинки засунуть. Но… девушка регулярно приходила к нему в мастерскую. Не жалела мелких кредитов (большие среди компании недоучек отродясь не водились) на то, чтобы приводить в порядок оружие и броню. Зимой и летом, трезвая и навеселе, с приятелями или одна… как-то раз – явно из крупной драки: лицо расцвечено сине-зелено-красным, губы разбиты… сидела и в полутрансе смотрела на стену невидящими глазами, после спохватывалась, снова начинала работать… Предвидение грядущего даже у одаренных случается редко, не говоря уж о Римарре, но предвидения ему и не требовалось - он знал. Джесс будет неплохим компаньоном… нравился ему «дрянной» характер девчонки.
А слухи… что слухи? Слухов он сам про любого в лагере может придумать десятка два.
Римарр Художник artemis